У него была шея быка, спина грузчика и сердце ребенка.
Как ни крути, окончательно элитную дивизию классиков сформировало советское литературоведение. Туда не были “зачислены” очень многие талантливые люди, которые после революции уехали из России, и особенно те, кто в эмиграции успел написать “что-то не то”. Разве что Бунину повезло, он не вернулся, а его, правда после смерти, стали печатать в СССР.
Возможно, в Бунине взыграл гонор Нобелевского лауреата. А вот Куприн, который всю жизнь дружил с Буниным и когда-то поделил с ним Пушкинскую премию по литературе, Нобелевки не удостоился. К тому же к 1937 году он был очень болен, и в прямом смысле слова, и тоской по России. Поэтому “прибыл умирать”, не на Васильевский остров, как мечтал Иосиф Бродский, но тоже неподалеку, на Волковское кладбище Ленинграда. А если бы скончался в Париже, то, возможно, не скоро бы мы узнали его прелестные повести “Гранатовый браслет” и “Суламифь”, мрачный “Поединок” и многое другое. Тем более что по своему поведению он абсолютно не годился в благообразные классики.
Тезка Александра Невского
Один из исследователей творчества Куприна сказал: писателя из него сделала мать, властная, жестокая и при этом совершенно потерявшаяся от жизненных обстоятельств женщина. Нет, она не усаживала сына Сашу за стол с пером и бумагой, она вообще долго не видела в нем никаких способностей.
Мать Куприна Любовь Алексеевна принадлежала к татарскому аристократическому роду Кулунчаковых. Ее родители разорились, а иначе разве девушка вышла бы замуж за провинциального чиновника?
Любовь родила своему мужу Ивану Ивановичу двух дочерей, а потом трое мальчиков поумирали один за другим. Как водится, наследника семья выпрашивала в молитве. И вот один из священников посоветовал женщине искать покровительство у образа Александра Невского. Поэтому будущий писатель, родившийся 7 сентября (по н.ст.) 1870 года, стал Александром Куприным.
Когда мальчику был всего год, отец умер во время эпидемии холеры. Любовь Алексеевна перебралась из Пензенской губернии в Москву. Девочек она определила в пансион, а сама вместе с сыном стала жить во Вдовьем доме на Садово-Кудринской улице. По всей видимости, это учреждение посещали какие-то меценаты, им нужно было усердно кланяться. Маленький Саша на всю жизнь возненавидел всяких “благодетелей” и те унижения, которые он перед ними испытывал. А еще мать, отправляясь по своим делам, оставляла его в комнате и очерчивала мелом круг, за который мальчик не имел права выходить. Эта кривая линия навевала на ребенка настоящий ужас.
В шесть лет его будущее определили: отдали в школу, из которой путь был только в военные. В 17 лет он действительно был зачислен в Александровское военное училище.
Борцовский клуб
С ранних лет Куприн отличался необычайной ловкостью и физической силой, про него позже Корней Чуковский сказал: “Шея у него была бычья, грудь и спина — как у грузчика…” В училище он был популярен как незаурядный спортсмен. А потом недюжинная сила все больше сочеталась с буйным нравом.
Интересно, что Куприн не мог простить матери унижений детства, но при этом настойчиво искал ее одобрения, часто вставлял в свои произведения словечки, которые употребляла Любовь Алексеевна. А еще он, русский по отцу, всячески подчеркивал и даже культивировал свое татарское происхождение, став уже известным, любил сидеть в ресторане в халате и тюбетейке, как восточный хан. И вел себя примерно так же.
Первый известный приступ безудержного гнева Куприна сломал ему военную карьеру. Молодой офицер отправился сдавать экзамены в Николаевскую академию Генерального штаба, но по пути стал свидетелем того, как полицейский оскорбил девушку-официанту. То ли он этого полицейского бросил в воду, то ли просто избил, но экзамен ему сдавать не разрешили и из армии уволили.
Еще в училище, а потом во время службы в полку Куприн написал несколько рассказов и повестей, но он не собирался заниматься исключительно литературой. О том, сколько занятий Александр Иванович переменил за свою жизнь, ходят легенды: он успел побывать и водолазом, и зубным техником, увлекался борьбой и организовал в Киеве борцовский клуб, работал артистом цирка и грузчиком. Это далеко не все. Повсюду он брал сюжеты для своих произведений, обычно это были повести, рассказы и репортажи для журналов в самых разных городах России.
На коротком поводке
К исходу XIX века он уже на слуху вместе с такими молодыми литераторами, как Бунин, Горький, в Ялте знакомится с Чеховым. Наконец он пишет повесть “Олеся”, о сельской девушке, которая полюбила “городского” мужчину и который в конце концов ее предал.
Куприн всю жизнь искал любви необыкновенной, лишенной условностей и расчета, но, как часто бывает, в жизни имел прямо противоположное. Очередным местом его временной работы был журнал “Мир Божий”, который издавала некая Александра Горожанская, жена виолончелиста Карла Давыдова. У этой пары подросла дочь Мария, красивая и весьма эмансипированная. Ей понравилась мысль обуздать этого Куприна, про которого уже многие говорили, явно не лишенного таланта.
Молодые люди обвенчались в 1902 году. Куприну уже было за 30, а супруге едва исполнилось 20, но обращалась она с мужем примерно как с цирковым медведем, водя его на коротком поводке.
Очень быстро Мария заявила: они должны жить в разных местах, это так романтично и полезно для Александра как для писателя. В то время Куприн работал над “Поединком”, одним из самых известных своих произведений. В этой истории он и сам вел поединок — с армией, ее муштрой, издевательствами над солдатами, тупым времяпрепровождением офицеров. Главный герой Ромашов мечтал о подвиге и благородстве, а в итоге получил пошлую связь и смертельную пулю.
Видимо, вкус у Марии Карловны был недурен, она понимала, что из этого может выйти “бомба”. Женщина поставила мужу условие: он должен приходить на “черную лестницу” и через прислугу передавать очередную главу повести. Выполнит — получит доступ к телу. Иногда Мария заявляла, что у нее сильно болит голова, и советовала мужу посетить “Зизи” — так называли женщин легкого поведения. Появившейся на свет дочкой Лидочкой Мария Карловна практически не занималась.
Когда в 1905 году “Поединок” увидел свет, общество действительно взорвалось и раскололось. Одни рукоплескали писателю за его гражданское мужество, шутка ли, показать всю изнанку доблестной армии. Другие, особенно высшие офицеры, обещали лично вызвать Куприна на дуэль. В некоторых газетах и журналах на него печатали карикатуры. Но при этом его популярность зашкаливала.
Поскольку никакой счастливой семейной жизни у Куприна не вышло, он проводил время в ресторанах и загулах. Тем не менее издатели разыскивали его по злачным местам и наперебой стремились вручить аванс за будущие произведения. Куприн обращался с ними очень грубо. Журналистов он тоже не жаловал. Постепенно он стал, как сейчас бы сказали, ньюсмейкером “глянца”. О нем рассказывали самые похабные истории, и до сих пор непонятно, сколько в них правды, а сколько — лжи. Но то, что Куприн пил по таланту, против этого не попрешь.
Ни страны, ни погоста…
И в это время он вдруг видит, наконец, кто может стать женщиной его мечты. Это Лиза, гувернантка дочери. Но Лиза Гейнрих действительно была очень благородной и не воспользовалась шансом увести знаменитого литератора из семьи. Услышав признание в любви, она исчезла с горизонта Куприна.
Разыскивать ее пришлось Федору Дмитриевичу Батюшкову, родственнику знаменитого русского поэта, который долгие годы был ангелом-хранителем Куприна. Батюшков, обнаружив наконец Лизу, буквально умолил ее вернуться и тем самым спасти Александра Ивановича не только для литературы, но и для жизни: настолько в плачевном состоянии он находился. Елизавета согласилась, но поставила условие: пусть сначала вылечится от алкоголизма.
Во многом она принимала Куприна таким, каким он был. Ценила в нем ранимую душу, которая пасовала перед любой пошлостью или несправедливостью. И ненавязчиво управляла им — потому что Куприн, увы, не был человеком с сильной волей.
У них родилась девочка Ксения, красавица и умница, которая помыкала родителями как хотела. Но очень быстро счастливая жизнь закончилась.
Поначалу Куприн с восторгом воспринял отречение Николая II и две революции. Он даже в качестве известного писателя — а новой власти требовались преданные “бывшие”, которых не стыдно было предъявить всему миру, — был допущен на встречу с Лениным. Вождь Куприну страшно не понравился, потом он говорил о нем как о “мыслящем” камне, который сорвался с горного кряжа и давит на пути все живое. Разочаровавшись в большевиках, Куприн стал как мог служить Белому движению. В армию он уже по состоянию здоровья пойти не пытался, но обучал тех, кто отправлялся воевать с красными. В итоге он чудом успел вместе с женой и дочкой выехать через Финляндию в Париж.
Как известно, эмиграция по-разному подействовала на русских писателей. Бунин получил Нобелевскую премию, Набоков не получил, но стал всемирно известным, Алексей Толстой и Горький быстро вернулись и были удостоены больших почестей. Для Куприна эмиграция стала мучением. Уже в первые дни во Франции супруги услышал что-то типа “Убирайтесь туда, откуда приехали”. Несмотря на то, что Александр Иванович продолжал сочинять и даже издал роман “Юнкера”, денег никогда не было. Елизавета Морицовна время от времени затевала мелкий бизнес, который разваливался.
А вот дочь Ксения, которая хорошела с каждым годом, пошла в актрисы и изводила мать требованиями новых нарядов. И бедная женщина по сто раз перешивала одно и то же платье, чтобы Ксения достойно выглядела на светских вечеринках.
Здоровье Куприна становилось все хуже и хуже. Многолетние загулы давали о себе знать, у него было больное сердце, позже ему диагностировали рак пищевода. Когда его в качестве “свадебного генерала” вернули в Советскую Россию, он уже ничем не мог пригодиться своей родине. Но все равно был счастлив, что эмиграция осталась в прошлом.
Он прожил после возвращения год с небольшим, его не стало в августе 1938 года. Во время блокады Ленинграда, не выдержав мучений и тоски по любимому мужу, покончила с собой Елизавета Морицовна. И только спустя много лет вернулась на родину “Киса Куприн” — таков был артистический псевдоним дочери писателя.
Удивительно: имя Куприна не сразу вспоминают, когда говорят о корифеях русской литературы, но он остается одним из самых читаемых и экранизируемых авторов. Ну невозможно не взять в руки книгу его повестей, посмотрев, например, “Гранатовый браслет”. А знаменитое прозвище “Колдунья” было дано юной Марине Влади после экранизации “Олеси”.
Жаль, что сейчас, в эпоху безудержной любви к жанру фэнтези никто еще не поставил прелестную сказку Куприна “Синяя звезда”. Так рассказать о любви и об истинной красоте мог только человек с очень тонкой душой и чистыми глазами. Просто его взгляд постоянно упирался в меловую черту, за которую нельзя было выйти.
