Даже больного и старого Гердта, в отличие от его самого известного героя Паниковского, любили все девушки, а также женщины и мужчины.

Валентин Гафт, умевший подобрать для коллег особенно меткие слова, не считаясь ни с полом, ни с возрастом, ни со званием, восхищенно назвал Гердта “коленонепреклоненным”. И дело не в том, что у Зиновия Ефимовича после тяжелого ранения не сгибалась нога. Гердт действительно никогда не прогибался под обстоятельства. Будучи невысоким, большеносым и хромым, крутил романы с красивыми женщинами, а сколько раз он был женат, три или пять, — не в состоянии подсчитать даже его близкие друзья. Ссорился и уходил с самых теплых мест. И наконец при своем тяжелом недуге сумел стать народным артистом СССР и действительно всеобщим любимцем. А ведь когда-то мальчик из маленького города Себежа мечтал стать просто лодочником. Впрочем, для самого Гердта это была профессия, которая сочетала романтику, отвагу и ответственность. Он хотел жить в согласии с этими качествами, и это ему удалось.

Танцующий слесарь

Анкета у него, что называется, подкачала. Отец Афроим Яковлевич Храпинович служил приказчиком в текстильной лавке, был очень набожным евреем и посещал синагогу. Мать Рахиль Секун занималась домом и детьми, которых было четверо. Будущий Зиновий Гердт, который при рождении, случившемся 21 сентября 1916 года, был назван Залманом, а по-домашнему — Зямой, являлся самым младшим.

Афроим Яковлевич отдавал сыновей в еврейскую школу — хедер, его дети говорили на идише. И первые стихи Зяма Храпинович начал сочинять на двух языках. Еще в младших классах Зяма стал участвовать в художественной самодеятельности.

Отец Гердта пытался наладить свой бизнес во времена НЭПа, и от репрессий его уберегло, видимо, только то, что мужчина умер еще в 1933 году. К этому моменту сыновья Борис и Залман уже перебрались в Москву. Храпинович-Гердт учился в фабрично-заводском училище, а потом пошел работать в Метрострой слесарем.

В училище он познакомился и на всю жизнь подружился с Исаем Кузнецовым, который потом стал автором сценария фильмов “Достояние республики”, “Москва — Кассиопея” и других знаменитых картин.

Талантливые друзья вместе пошли заниматься в любительский Театр рабочей молодежи, которым руководили уже набиравший известность драматург Алексей Арбузов и Валентин Плучек, в будущем — знаменитый “вождь” Театра сатиры. Оба ученики Мейерхольда, они были сторонниками экспериментального, необычного театра, и в их студии собралось целое созвездие талантливых молодых людей. Среди них были будущий знаменитый советский режиссер Михаил Швейцер, поэты Борис Слуцкий и Давид Самойлов, поэт и исполнитель песен Александр Галич (Гинзбург).

Гердт выделялся и в этой компании. Во-первых, он шикарно танцевал, причем предпочитал западные танцы, выделывал со своей партнершей немыслимые коленца и славился своим искусством на всю Москву, Эту пару даже приглашали выступать перед вечерними сеансами в кинотеатре “Ударник”.

Но еще больше Гердт — кстати, псевдоним Зиновий Ефимович Гердт он взял именно в театральной студии — отличался необыкновенным отношением к русскому языку и к поэзии. Он мог поссориться с человеком, спутавшим стихи Блока и Пастернака, а неправильные ударения и грамматические ошибки всю жизнь воспринимал как вызов. 

Студийцы с большим успехом сыграли пьесу Арбузова “Город на заре”, причем Гердт сам написал для себя роль, и получили статус профессионального театра. Но спустя несколько месяцев после премьеры началась война.

Восемь сантиметров

Актеры подлежали зачислению во фронтовые творческие бригады и освобождались от призыва в действующие войска. Но Зиновий и его друг Исай решили, что сейчас не время репетировать, и оба решили пойти добровольцами. Поскольку Гердт окончил ФЗУ, то есть был технически подкован, его направили на обучение саперному делу. 

В это время у Гердта были серьезные отношения с актрисой из студии Марией Новиковой. Зимой с 1941 на 1942 год мужчине предстояла отправка на передовую, и он решил официально расписаться с подругой, чтобы она получала паек как жена солдата.

Последняя супруга актера Татьяна Правдина рассказывала: Мария писала мужу на фронт письма. Казалось, не было для бойца ничего драгоценнее, чем весточка из дома, но именно эти письма натолкнули Зиновия на мысль, что он связал судьбу с абсолютно чужим ему человеком. То ли Мария клеила там ошибки, то ли ее волновали какие-то “низменные” проблемы, сказать трудно. Но эта переписка их почти развела.

В феврале 1943 года с Гердтом случилось то, что называется “сапер ошибается один раз”. Тяжело раненного, его выволокла с поля боя медсестра Вера Веденина, имя которой Гердт с благоговением произносил всю жизнь. Они продолжали общаться, став известным актером, Зиновий Ефимович помогал своей спасительнице. А на его последнем юбилее, за два месяца до кончины Гердта, Вера Павловна вышла на праздничную сцену и они снова обнялись.

…А тогда в 43-м Гердта повезли на телеге в ближайший госпиталь. Телегу, естественно, трясло, от этого нога “разошлась” еще больше. Гипса не было, ногу скрепили железным штырем.

В общей сложности Гердт пролежал в госпиталях четыре года и перенес более десятка операций. Своей второй спасительницей он назвал Ксению Максимилиановну Винцентини, работвшую тогда в Боткинской больнице. Увозя Гердта на финальную операцию, она прошептала: “Постараюсь резать вдоль”, то есть не ампутировать ногу. Слово свое она сдержала. В результате многочисленных манипуляций раненая нога стала короче на восемь сантиметров, но Гердт не терял надежды когда-нибудь отказаться от костылей.

От Ксении Максимилиановны Зиновий знал, что ее муж, талантливый авиаконструктор, репрессирован, но благодаря заступничеству знаменитых летчиков Громова и Гризодубовой, не расстрелян. На тот момент он трудился в “шараге” — тюремном конструкторском бюро. Впоследствии имя этого человека узнал весь мир. Это был Сергей Павлович Королев, Главный конструктор наших космических побед. Но его брак с Ксенией распался еще до того, как Королев занял один из важнейших постов в стране, а его личная жизнь была строго засекречена. И об этом удивительном факте из жизни Зиновия Гердта стало известно далеко не сразу.

У самого Гердта в это время окончательно распалась первая семья, даже несмотря на рождение в 1945 году сына Всеволода. Зиновий Ефимович честно предупредил Марию, что жить с ней вместе не будет, но сын не останется без поддержки. И действительно, Всеволод получал всю театральную зарплату отца до тех пор, пока сам не пошел работать.

За ширмой 

Однажды, когда Гердт лежал в очередном госпитале, раненых навестили артисты кукольного театра. Зиновий моментально сообразил: если удастся спасти ногу, это верный способ спасти артистическую карьеру. Ведь зрители не видят того, кто стоит за ширмой. 

В 1945 году он явился к Сергею Владимировичу Образцову, руководителю Театра кукол. Хромого артиста попросили прочитать “стишок”, в результате слушали Гердта целый час — настолько хорош был его голос и безупречна дикция. Гердта приняли в труппу, а вскоре он стал играть в знаменитом спектакле “Необыкновенный концерт”. Шуточки его героя, конферансье Эдуарда Апломбова, повторяли во всех концах СССР, пытаясь подражать интонации Гердта: “Знаете, честно говоря, меня всё время волнует вопрос, не слишком ли я культурен для вас. Не слишком? Очень приятно…”, “У рояля то же, что и было”, “Извечный треугольник, состоящий из мужчины и женщины“ и многие другие.

Говорят, что именно выдающийся голос Гердта и его потрясающая начитанность (при полном отсутствии формального диплома) покоряли женщин. Он был то женат, то внутри какого-нибудь бурного романа. Однажды Театр кукол поехал на гастроли в Египет. Поскольку шутки в “Необыкновенном концерте” всегда должны были быть актуальными и понятными публике, которая смотрела спектакль, для поездки пригласили переводчицу Татьяну Правдину. 

Правда или нет, но говорят, что выбор пал на нее не только из-за квалификации, но и…из-за невысокого роста. Якобы Образцов, не богатырь по сложению, плохо переносил рядом с собой “гигантов”, особенно женщин.

Татьяна в этот момент находилась в процессе развода с мужем, который извел ее своей ревностью. Поэтому на командировку согласилась с удовольствием. Единственное, что ей очень не понравилось, — это уже не молодой артист труппы, который при знакомстве сразу спросил: есть ли у нее дети. Татьяна, сдерживая возмущение, ответила — да, дочь двух лет. “Подходит” — загадочно сказал актер. Как вы уже поняли, это был Зиновий Гердт.

После этой встречи число браков в жизни Зиновия Ефимовича увеличилось только на единичку, а романы завершились навсегда. Этот счастливый союз продлился 36 лет, а дочь Татьяны Екатерина, став взрослой, по желанию приемного отца взяла его фамилию. Зиновий Ефимович очень переживал, что первая супруга дала Всеволоду фамилию Новиков. Да и виделся он с сыном не так часто, как хотел. Поэтому именно в браке с Татьяной Правдиной сбылась его мечта о настоящей семье.

Великий “слепой”

Гердт, конечно, очень хотел играть в кино. Но он был маленького роста, хромал и обладал ярко выраженной еврейской внешностью. Поэтому режиссеры не спешили с приглашениями, и к 50 годам он сыграл лишь несколько эпизодов. Перелом наступил, когда его близкий друг, фронтовик Петр Тодоровский, приступил к фильму “Фокусник”.

Он предложил Зиновию небольшую роль, хотя Татьяна сразу сказала: “Зяма, ты ведь должен играть главного героя”. Этот герой по фамилии Кукушкин был копией Гердта по характеру — добрым, вспыльчивым, романтичным. Но никакая дружба не позволила бы Гердту требовать от Тодоровского главную роль. И вдруг однажды Петр Ефимович приехал и сказал: “Я подумал, Кукушкина должен играть ты”.

Фильм не получил наград, но пришелся по душе зрителям, а главное — открыл им актера Зиновия Гердта. Вскоре после этого Михаил Швейцер впервые в истории советского кино приступил к экранизации одного из романов Ильфа и Петрова — “Золотого теленка”. Колоритную роль “великого слепого” Паниковского Швейцер отдал Ролану Быкову.

Гердт попал на съемочную площадку случайно: режиссер попросил друга подавать реплики Леониду Куравлеву, исполнителю роли Шуры Балаганова. Зиновий Ефимович был абсолютно раскрепощен и фонтанировал интонациями. Все это попало на пленку, которую посмотрел Ролан Быков. Он сам обратился к Швейцеру с просьбой “отдать” Паниковского Зиновию Гердту. И уже после этого актер стал просто любимцем всей страны.

Пространство имени Гафта

Гердт играл главные роли и эпизоды, его часто приглашали дублировать фильмы или читать текст за кадром. Однажды предложили вести новую передачу — “Кинопанораму”. Но Гердт позволял себе личное мнение о фильмах, которые представлял, слишком часто повторял “мне кажется…” И в конце концов уступил свое место Алексею Каплеру.

Постепенно популярность Гердта стала “доставать” его главного начальника — Сергея Владимировича Образцова. С одной стороны, ему было приятно, что в театр валом валят зрители “послушать самого Гердта”, но какому руководителю творческого коллектива приятно делиться славой с кем-то из своих подчиненных? В 1982 году Гердт сыграл свой последний спектакль за ширмой, потом он работал в Театре им. Ермоловой.

Гердт никогда не вспоминал о войне, не жаловался на боли, хотя каждое хождение по лестнице было для него мучением. Хлопотал за друзей, а сам долгое время жил на съемных квартирах. Всегда был очень элегантно одетым и пользовался хорошим парфюмом. 

На вопрос “Как ты себя чувствуешь?” Гердт всегда отвечал “Шикарно!”. Как рассказывала Татьяна, когда муж впервые ответил “Ничего…”, она насторожилась. В последние годы Гердт жил с онкологическим заболеванием, но близкие и друзья скрывали от него диагноз.

В сентябре 1996 года был устроен большой вечер, посвященный 80-летию народного артиста СССР Зиновия Ефимовича Гердта. Он уже не мог стоять, но в какой-то момент собрал силы, поднялся, подошел к микрофону и прочел стихи. Зрители встали вслед за актером, долго аплодировали и не скрывали слез. Понятно, что это было прощание. Зиновий Ефимович ушел из жизни 18 ноября, через два месяца после юбилея.