Классика – на то и классика, чтобы перечитывать ее всю жизнь. То, что в школе делали ради оценки за «образ Пьера Безухова», с возрастом может стать весьма увлекательным сравнением биографий литературных героев с жизненными реалиями.
Вот и наш постоянный автор Валентина Широкова очередной раз окинула взглядом полочку самых зачитанных ею книг (естественно, о любви!) и решила порассуждать – так ли уж главным любовникам мировой литературы пригодилось бы то, чего они упорно добивались. Итак.
Ромео и Джульетта
16 сентября в Вероне празднуют день рождения Джульетты. Туристки всех национальностей и возрастов начнут обнимать, тереть и колупать всё, что имеет отношение к юной итальяночке, историю которой задушевно изложил Вильям Шекспир. Совершенно не понимаю, зачем так усердно «прикладываться» к памяти о Джульетте. Неужели кому-то хочется повторить ее судьбу?
По меркам тогдашней Вероны, Джульетта вовсе не была хрупким подростком, чью судьбу вершили злобные родители. Она была почти 14-летней дочерью 28-летней женщины, следовательно, ей давно пора было замуж и рожать, для чего ей и приглядели некоего Париса. Но если с физиологией у Джульетты было все в порядке, то мозги у нее явно были подростковые. Куда интереснее было влюбиться в «запрещенного» Ромео, который вместе с компанией постоянно с кем-нибудь дрался на улицах города и периодически кого-то убивал – не со зла. Если бы замысел падре Лоренцо осуществился в полной мере и юные любовники скрылись бы из Вероны, Джульетта либо перманентно ждала своего суженого из тюрьмы, либо вполне могла стать жертвой очень вспыльчивого мужа.
Д’Артаньян и Констанция Бонасье
Еще один случай, когда автор был вынужден схватиться за склянку с ядом. Юный гасконец приехал в Париж вовсе не за семейной жизнью (кстати, в последнем романе трилогии Дюма, «Виконте де Бражелоне», только что сделанный маршалом Франции Д’Артаньян умирает холостым). Он жаждал славы и, чего уж там, денег. Констанция тоже была весьма честолюбива: она служила при самой королеве и не упускала случая поучаствовать в дворцовых интригах. Старый Бонасье жену по-своему любил, терпел ее бесконечную службу и даже не наделал ей кучу детишек.
Если бы галантерейщик каким-то чудесным образом исчез с горизонта влюбленных, а Миледи не напоила бы девушку ядом, семейная жизнь гасконца и Констанции могла бы проходить в двух вариантах. Либо мадам д’Артаньян рожала бы после очередной героической экспедиции мужа по ребенку и проклинала бы свое существование, либо супруги непременно схлестнулись в следующей дворцовой интриге по разные стороны баррикад. Д’Артаньян из чисто карьеристских соображений изрубил бы в капусту очередного «Бекингема», которого его жена провожала бы к королеве.
Евгений Онегин и Татьяна Ларина
Онегину еще в ранней молодости все надоело до чертиков. Не заинтересовала его и «смиренной девочки любовь». Другое дело, когда бывшая девочка возникла из небытия женой влиятельного князя. Не удивительно, что Онегин тут же «завелся».
Наверное, не одна замужняя дама из высшего света ответила бы Онегину взаимностью и спокойно наставляла рога своему мужу. Но вспомним, что раньше младенцев называли по святцам. Татьяна вполне могла быть поздним Козерогом, а представители этого знака предпочитают гордо страдать, нежели давать повод для сплетен. И вообще страданье в этой ситуации для Татьяны было спасительным занятием: ведь Козероги обожают все время что-то делать, а какие занятия у великосветской дамы?
Татьяна абсолютно логично поставила Онегина на место. А не дай бог, они соединились бы? Вполне возможно, чета Онегиных повторила бы судьбу брака самого Пушкина. Дети, хозяйство, долги и какое-нибудь приключение со смертельным исходом.
Наташа Ростова и Андрей Болконский
Толстой, конечно, был хитрющим писателем: если хотел – мог страницами думать за своих героинь, заставляя читательниц восхищаться знанием автора женской психологии. А мог по собственному желанию обходить молчанием важные временные периоды.
Никто не знает, откуда у князя Болконского взялась первая жена Лиза, которую мы встречаем глубоко беременной на балу. Наверняка ей лет 17–18. Она очаровательна, общительна, в руках у нее рукоделие, и она безумно раздражает своего мужа, который уже рвется на войну с Наполеоном. Возможно, Лизе стоило взять не шитье, а карту военной кампании и втыкать туда вместо иголки флажки?
Затем Андрей ничтоже сумняшеся сплавляет юную жену к отцу и сестре, для которых Толстой не пожалел отталкивающих мазков. Души, у них, конечно, верх совершенства, но как во всем этом разобраться девчонке, которую муж бросил на сносях? Что уж удивляться смерти Лизы при родах.
Зато в Наташу Ростову, которая полромана поет и танцует, вдовец Болконский влюбляется с разбегу. Ну хорошо, влюбился, так женись. Нет, он и тут все распланировал по-своему. Уехал, вернулся через год, и бац – там уже Анатоль Курагин, а это же совсем не комильфо. Так любил, что не простил и не поговорил.
А если бы простил? Так и руководил бы, наверное, Ростовой. Она бы уж точно не «забросила» пение и берегла фигуру. В это время от скуки князь уехал бы на очередную войну. Если бы и не уехал, то рожать каждый год и носить мужу обкаканные пеленки из детской Наташа вряд ли бы рискнула. Делать это с уютным, добрым и сентиментальным Пьером намного сподручнее.
Алексей Вронский и Анна Каренина
Для начала напомним, что, по мнению толстоведов, Анне в начале романа лет 26, старикану Каренину нет и 50, а «мальчику» Вронскому года 23. Как поженились Анна и Каренин, нас не извещают, но, по воспоминаниям Анны, у нее в юности были «красные руки», а для девушки благородных кровей это все равно что сейчас – морщины на колготках. Тем не менее Каренин на ней женился, дал ей не только умненького и очаровательного сына, но и богатый дом, деньги и влияние.
Однако Анна влюбилась, наверное, впервые в жизни, и влюбилась в отпетого идиота. Внешне Вронский хорош: красив, отличный друг, исправный служака, достаточно почтительный сын и брат. Больше он не способен решительно ни на что. Всю беременность любимой женщины он надеется, что это «дело» как-нибудь рассосется. Оно рассасывается – Анна рожает и заболевает, и все решения принимает «гадкий» Каренин. Вронский не придумал ничего лучше, как застрелиться.
Между прочим, если бы он застрелился, то в глазах общества был бы героем и страдальцем, а Анна с мужем и дети Анны долгие годы отскребали бы от своей репутации грязь. Толстой решил убить Анну, а Вронского отправил на войну. Что-то мне подсказывает, что он оттуда вернется целым-невредимым. А его дочь вырастит его бывший соперник.
Мастер и Маргарита
Обожаю этот роман, за исключением главных героев. Булгаков, у которого были три жены и ни одного ребенка, совершенно сознательно сделал Маргариту бездетной. Ну, куда бы она подалась на швабре от детской кроватки? И что бы делали они с Мастером, который, как говорила другая Маргарита, из «Покровских ворот», «шкур вам достать не сможет».
Мне почему-то кажется, что, соединившись со своим любимым в домике на Арбате, Маргарита однажды стукнула бы Мастера примусом, к которому не прикасалась, будучи замужем за талантливым и высокопоставленным инженером. И сказала бы ему, что лучше бы он написал толковый рассказ про строительство какой-нибудь ГЭС, нежели повесть о Пилате. Может быть, я и циник, но очень легко приходить из уютного и обеспеченного быта в романтическую хибару и, приложив к ухоженной прическе хорошо наманикюренные ногти, перечитывать любимые строки. Автор очень удачно, с помощью дьявола, отправил эту пару в заоблачные выси, где уже был домик и даже слуги!
