Путь картины к зрителю был таким же сложным и опасным, как дорога товарища Сухова и жен Абдуллы через пустыню.

Премьера фильма “Белое солнце пустыни” на широком экране состоялась 30 марта 1970 года. Впрочем, сказать, что экран был совсем широким — преувеличение, лента получила вторую категорию. Это означало меньше копий, не такие престижные кинотеатры, а также меньшие деньги для участников съемок. Впрочем, режиссер Владимир Мотыль и остальные члены киногруппы “Белого солнца пустыни” в момент премьеры вряд ли сожалели о недополученных гонорарах. Ведь в процессе съемок картину неоднократно пытались угробить до появления на свет.

Восток — дело тонкое

В 1966 году с большим успехом прошел фильм Эдмонда Кеосаяна “Неуловимые мстители” о трех юношах и девушке, отважно действовавших в тылу белогвардейцев. Выяснилось, что современный зритель с восторгом принимает фильмы о Гражданской войне. В основном картины, снятые об этом историческом периоде, к середине 60-х либо устарели, либо отталкивали излишним пафосом и трагизмом. А тут приключенческий сюжет, захватывающие по тем временам кинотрюки, юмор, прекрасная музыка, а главное — снайперский выбор молодых и опытных актеров, сделали свое дело. Позже этот жанр стали называть “историко-революционным” или “истерн”, то есть вестерн на “восточный” сюжет. 

За освоение вновь открытого киноклондайка взялась созданная в 1966 году Экспериментальная творческая киностудия (ЭТК), которую возглавлял Владимир Познер-старший. Для написания увлекательного сценария были приглашены Андрей Михалков-Кончаловский и Фридрих Горенштейн. На тот момент Михалков-Кончаловский был явно погружен в восточную тему, он уже снял фильм “Первый учитель” и написал сценарий к картине “Ташкент — город хлебный”. В общем, вместе с Горенштейном они создали литературную основу под названием “Басмачи”.

Что там было, знают только посвященные, но руководству ЭТК не понравилось. На подмогу были призваны Валентин Ежов (на тот момент автор сценария знаменитых фильмов “Баллада о солдате”, “Тридцать три”, “Крылья”) и совершенно неопытный Рустам Ибрагимбеков, только что окончивший сценарные курсы. Считалось, что человек с такой фамилией должен быть знатоком восточных тонкостей, однако весь опыт Рустама ограничивался юностью, проведенной в Баку в семье отца-профессора.

К счастью Валентин Ежов в поисках материала услышал историю о том, как во время Гражданской войны богатый басмач бросил на произвол судьбы в пустыне свой гарем.

Дело сдвинулось с мертвой точки. Но впоследствии, отчасти по воле режиссера, отчасти по требованию киноначальников, в готовый сценарий были внесены изменения. Так в картину были “вмонтированы” знаменитые письма Сухова к “любезной Катерине Матвеевне”, автором которых был режиссер Марк Захаров. Значительно выросла роль бывшего таможенника Павла Верещагина. Его жена по начальной версии должна была лишиться рассудка, а жены Абдуллы в финале оплакивали своего погибшего мужа. Этого никак нельзя было опустить, получалось, что все подвиги, совершенные главными героями фильма, оказались напрасными.

Вопросы есть? Вопросов нет

Понятно, что приступая к сценарию “Басмачи”, Андрей Михалков-Кончаловский рассчитывал экранизировать его в качестве режиссера. Но сотрудничество с ЭТК не состоялось. Отказался и друг Андрея Сергеевича — Тарковский. Не понравился сценарий Витаутасу Жалакявичусу, на тот момент снявшему остросюжетный фильм “Никто не хотел умирать”. 

Владимира Мотыля пригласил Григорий Чухрай, который был художественным руководителем ЭТК. Григорий Наумович к тому времени снял “Сорок первый” — короткую историю любви белогвардейского офицера и девушки-красноармейца; “Балладу о солдате” и “Чистое небо”. В его фильмах на фоне грандиозных исторических событий главными становились судьбы отдельных людей и их чувства. Поэтому Чухарю очень понравилась картина Мотыля “Женя, Женечка и “катюша”, выпущенная в 1967 году. Это была трагикомедия о том, как на фронте полюбили друг друга солдат Женя и связистка Женечка. Картина была принята с огромным трудом, армейское начальство возмутилось несерьезной подачей героической темы. Мотылю даже хотели запретить работать в кино.

Но Экспериментальной студии в момент создания были делегированы широкие права, поэтому Чухрай просто позвонил Мотылю и сказал: “Есть сценарий, он очень слабый, от него все отказались. Но я даю его тебе, потому что ты сделал замечательную картину”. Мотыль прочел…и тоже отказался, хотя для него это был уникальный шанс вернуться в профессию. И тут уже Григорий Наумович, фронтовик, гаркнул командным голосом.

Господин назначил меня любимой женой

На главную роль красноармейца Сухова было два основных кандидата: Георгий Юматов и Анатолий Кузнецов. Юматов мальчишкой убежал на фронт, служил во флоте, неоднократно совершал боевые подвиги. При этом он был актером от бога, сам Сергей Герасимов говорил, что Юматова нечему учить. Все пережитое во время войны, природную смекалку, безбашенность, грубоватый юмор Юматов привносил в свои роли и в 50-е годы сделался кумиром миллионов зрителей. Но на момент съемок “Белого солнца пустыни” слава Юматова поблекла — ведь еще не вышел знаменитый фильм “Офицеры”.

Анатолий Кузнецов был младше Юматова. У него было приятное открытое лицо, благодаря которому актеру в одинаковой степени легко давали роли милых юношей и героических парней. 

Поначалу Кузнецов проиграл кастинг Юматову. Но, прибыв на съемки, Георгий Александрович сразу угодил в неприятную историю. Он страдал алкоголизмом, а во хмелю был буен. В один из первых дней работы коллеги не смогли достучаться в его номер. Когда дверь взломали, выяснилось, что Юматов не только пьян, но и сильно побит. Пришлось снова обращаться к “отставленному” Кузнецову. Но Анатолий Борисович не держал обиды, согласился и сыграл свою самую знаменитую роль.

Еще один знаковый персонаж фильма — бывший таможенник Верещагин, которого потом из глубокого уважения к Луспекаеву переименовали в Павла. Поначалу роль была менее масштабная, планировалось, что ее будет играть Ефим Копелян. Но якобы Мотыль хотел снимать Луспекаева и не решался позвонить актеру — ведь Павел Борисович перенес ампутацию обеих стоп. Однако Луспекаев узнал о роли, пришел в восторг и даже отказался от костылей и практически — от каскадеров.

Натурные съемки проходили в пустыне, и иногда декорации строились в местах, куда не доезжали машины. Все члены съемочной группы тяжело шагали по пескам. Иногда девушки, игравшие жен Абдуллы, начинали ныть. Но, увидев, как Павел Борисович, опираясь на палку, преодолевает метр за метром, быстро замолкали.

К сожалению, Павел Луспекаев умер 17 апреля 1970 года, менее чем через три недели после официальной премьеры картины. Ему не дано было узнать об огромной народной любви к своему герою и о том, что практически все его реплики из фильма разошлись на цитаты.

Николай Годовиков, исполнитель роли Петрухи, снимался с Луспекаевым в картине “Республика ШКИД”, а также у Мотыля — в “Жене, Женечке и “катюше”. Однако Владимир Яковлевич был вынужден при монтаже вырезать почти всю роль Годовикова. Отчасти из чувства вины он пригласил талантливого молодого актера в “Белое солнце пустыни”, хотя изначально рассматривал кандидатуру Юрия Чернова. Годовиков, сыгравший в “Республике ШКИД” беспризорника, и в реальной жизни был неблагополучным парнем. В фильм Мотыля актер попал из заводского цеха, где работал слесарем. Во время съемок Николай умудрился поссориться с киногруппой. Несмотря на то, что Мотыль выхлопотал ему отсрочку от армии, подписанную лично министром культуры Фурцевой, Годовиков пошел в военкомат, порвал заветную бумагу и ушел служить. Фильм он впервые увидел в армейском клубе.

Годовиков тяжело переживал смерть Павла Луспекаева, опекавшего шебутного парня на съемках, говорил, что его жизнь могла сложиться по-другому, если бы Павел Борисович был жив. Впоследствии Годовиков несколько раз сидел в тюрьме.

Роль Саида в фильме сыграл Спартак Мишулин. Это была его вторая работа в кино, на тот момент Мишулин являлся актером Театра сатиры и был известен благодаря юмористической передаче “Кабачок 13 стульев”. Мишулин и Мотыль дружили, и Спартак Васильевич был очень благодарен своему товарищу за то, что Мотыль не побоялся задействовать его в новом амплуа. 

Впоследствии актер с юмором вспоминал условия, в которых ему пришлось играть роль Саида, особенно тот момент, когда Сухов находит его закопанным в песок. Актера сначала посадили в ящик и только потом закопали эту конструкцию, иначе пески могли обжечь кожу и утянуть мужчину в свои глубины. В этом состоянии Мишулин провел целый день, и даже кормили его с ложечки.

Исполнитель роли Абдуллы грузинский артист Кахи Кавсадзе совершенно не умел сидеть на лошади. Во всех “конных” сценах его лошадь крепко держали под уздцы, а один раз Кавсадзе просто посадили на плечи одного из сотрудников группы.

С женскими ролями в картине ситуация довольно своеобразная, по сути, маленькая, но полноценная роль досталась только Раисе Куркиной (жена Верещагина), профессиональной актрисе. Катериной Матвеевной стала Галина Лучай, редактор телестудии “Останкино”. Однако Галина отказалась сниматься в эпизоде, где жена товарища Сухова переходит реку и задирает платье. Оператор картины Эдуард Розовский нашел выход: он договорился с какой-то ленинградской пивнушкой, располагавшейся в полуподвале, и целыми днями сидел у окна, разыскивая “подходящие бедра”. Их обладательницей оказалась студентка, которая легко согласилась продемонстрировать на экране свои филейные достоинства.

От ролей жен Абдуллы отказались почти все профессиональные актрисы — играть там было нечего. Даже те, кто согласился, не выдерживали съемок в пустыне и сбегали, то на пляж, а то и домой. Мало кто заметил, но Гюльчатай в картине имеет два лица, а Джамиля — целых три. Иногда, когда снимались сцены, где женщины шли в парандже, актрис заменяли солдаты.

Ваше благородие, госпожа Удача

Так же, как реплики из фильма, ушла в народ песня, написанная Исааком Шварцем на стихи Булата Окуджавы. С этим потрясающим дуэтом Владимир Мотыль сотрудничал еще в “Жене, Женечке и “катюше” — там прозвучала песня “Капли датского короля”. Когда Шварц писал “Госпожу Удачу”, он знал, что петь ее будет Павел Луспекаев, и теперь уже можно сказать, что композитор, поэт и актер образовали уникальный союз и родили уникальное музыкальное произведение.

Впоследствии Шварц написал музыку еще к нескольким фильмам Владимира Мотыля, в том числе широко известный романс “Не обещайте деве юной…” к “Звезде пленительного счастья”.

Таможня дает добро

С самого начала с картиной происходили мелкие и крупные неприятности. К мелким, например, можно отнести пропажу часов товарища Сухова. Дело было в Дагестане, на реквизит покусился кто-то из местных криминальных элементов. На переговоры пошел сам Владимир Мотыль. 

Отца своего режиссер почти не помнил, Яков Давыдович погиб в лагере. Мать вместе с сыном была сослана, работала в колонии для трудных подростков, и Владимир с детства хорошо знал блатную “феню”. Видимо, он сумел договориться с местными авторитетами. Часы вернули, но попросили о хотя бы крохотной роли в картине для “уважаемых людей”. Мотыль не стал возражать, тем более что для образа басмачей требовались люди определенной внешности. Один из тех, кто тогда получил роль, — довольно заметный “басмач” в красной рубашке.

Поскольку в тот момент все технические и реквизиторские ресурсы были брошены на съемки киноэпопеи “Освобождение”, в распоряжении Мотыля даже не оказалось операторского крана — его пришлось делать из подручных средств. Зато выделили кавалерийский полк, который был сформирован для съемок “Войны и мира”. Но однажды кто-то из каскадеров погиб по неосторожности.

Проруха на Петруху. Поломанная жизнь актера Николая Годовикова

Южный колорит плохо действовал на актеров. Девушки боялись идти в кафе в одиночку, а мужчины, посетив заведения общепита, нередко ввязывались в драки. Но вскоре разверзлась настоящая “буря в пустыне”. 

Давно уже истекли сроки, отпущенные на съемки, к тому же Мотыля обвинили в перерасходе средств. В конце 1968 года начальство потребовало отснятый материал для просмотра. Мы не знаем, как тогда выглядел фильм, но известно, что даже Чухрай назвал материал очень слабым. Съемки были заморожены на четыре месяца, некоторые второстепенные актеры отказались от участия. 

Руководство ЭТК решило передать картину Владимиру Басову, но этот благородный человек, фронтовик, заявил, что не станет “шакалить” и что в Мотыля он верит. Спасло картину от закрытия только то, что Министерство финансов решило выделить дополнительные средства. Были внесены изменения в сценарий. Впоследствии Мотыль сделал еще 30 поправок, но в конечном итоге, посмотрев фильм полностью, директор “Мосфильма” Сурин не подписал акт о приемке. Фильм был отправлен в архив.

Спасение пришло откуда не ждали. Большой любитель боевиков и вестернов Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев готовился отметить годовщину Великого Октября у себя на даче и попросил у киноработников “что-нибудь новенькое”. Посмотрев «Белое солнце пустыни», генсек пришел в неописуемый восторг. Только после этого картина была допущена на большой экран, и то — на всякий случай — по второй категории. 

В первый же год фильм занял второе место в прокате — его посмотрело 50 миллионов зрителей.

Цитаты из фильма “Белое солнце пустыни”

Долой предрассудки! Женщина — она тоже человек!

***

Мёртвому, конечно, спокойней, да уж больно скучно.

***

Дорога легче, когда встретится добрый попутчик.

***

Я мзду не беру. Мне за державу обидно.

***

Мой отец перед смертью сказал: «Абдулла, я прожил жизнь бедняком и я хочу, чтобы тебе Бог послал дорогой халат и красивую сбрую для коня». Я долго ждал, а потом бог сказал: «Садись на коня и возьми сам, что хочешь, если ты храбрый и сильный».

***

Кинжал хорош для того, у кого он есть, и плохо тому, у кого он не окажется в нужное время.

***

— Саид, ты как здесь оказался?

— Стреляли…

***

Ну вот что, ребята. Пулемет я вам не дам.

***

Опять ты мне эту икру поставила?! Не могу я её каждый день, проклятую, есть. Хоть бы хлеба достала!..

***

Товарищ Сухов, я ж по-серьезному, я жениться хочу. Только личико увидеть, а то вдруг крокодил какой, а потом томись всю жизнь.

***

Одна жена — любит, одна — одежду шьёт, одна — пищу варит, одна — детей кормит… М? …И всё одна?! <…> Тяжело.