Накануне своего 80-летия, руководитель двух театров, народный артист СССР, лауреат всего на свете и любимец всей страны подбирал себе пьесу. Гениальный комедийный актер, он мог бы купаться в любом смешном и праздничном материале, но накануне торжественной даты Константином Богомоловым была поставлена пьеса Николы МакОлифф «Юбилей ювелира». Главный герой, умирающий от рака в терминальной стадии, изо всех слабых сил ждет 90-летия, потому что в день рождения к нему должна прийти королева Великобритании. Его мечта сбывается, но сразу после визита ювелир умирает.
Когда в передаче «На ночь глядя» ведущие Борис Берман и Ильдар Жандарев осторожно поинтересовались, зачем было играть такой трагический бенефис, Табаков строго ответил: «Чтобы трезво заглянуть в будущее». Позже выяснилось, что за пять лет до кончины Табакову была диагностирована онкология. Олег Павлович, как и его герой, ушел весной, в марте 2018 года, и проститься с ним приехал Президент.
С шашкой наголо
На одном популярном театральном форуме, по-видимому, юная зрительница (не хотелось бы верить, что это сделала взрослая женщина) оставила на «Юбилей ювелира» примерно такого содержания отзыв: шла повеселиться вместе с любимым Матроскиным, а оказалось…
Что тут скажешь? Что Олег Павлович в своем человеческом «репертуаре» был далеко не только Матроскиным? Он и обаяшку Шелленберга мог включить так, что мало не казалось. Да и если вспомнить самые первые роли, когда он играл мальчиков с «тонкой шеей»… Олег Савин в пьесе Розова «В поисках радости» и в фильме «Шумный день» рубил шашкой мебель, купленную на вполне трудовые деньги собственного брата, но эта мебель стояла на его пути.
Были ли он Обломовым? Скорее всего, иногда был, ведь любил же он со вкусом поесть! Но, наверное, гораздо больше был Штольцем. И абсолютно расчетливо имел в репертуаре своих театров спектакли, рассчитанные даже на таких зрительниц, которые хотят «чисто поржать». За это его много лет обвиняли во всеядности и в пренебрежении к традициям истинно Художественного театра. По всей видимости, это были потомки официантов, обслуживавших историческую встречу Станиславского и Немировича-Данченко в ресторане «Славянский базар».
Мешки и чемодан
Вернемся к пророческому и мистическому «Юбилею ювелира». В пьесе много говорят о еде и едят еду. Может быть, и это подкупило Олега Павловича. К пище он относился фанатично. Во время важной беседы, приема экзаменов, репетиции обкладывался пакетиками со съестным. Если в спектакле в качестве реквизита была настоящая еда, не разрешал ее уносить, пока лично не проверит, что годится к употреблению.
Многолетний друг Табакова Валентин Гафт в эпиграмме к 60-летию своего Лелика написал: «Он мыл тарелки языком, поскольку был всегда голодным». Близкие Олега Павловича рассказывали, что он без стеснения мог залезть кусочком хлебушка в остатки чужого соуса, стянуть пирожки с тарелки самого Путина на приеме. Конечно, это были такие «фишки» от Табакова, он в те времена прекрасно наедался.
А вот саратовский вечно голодный Лелик Табаков навсегда запомнил несколько моментов. Например, как мать болела брюшным тифом и ее надо было хорошо кормить. Бог знает, какими путями, но родным удавалось принести больной куриную косточку или сухарь. Так вот однажды маленький Лелик мамин сухарик украл.
Уже позже, когда пленных немцев вели через Саратов, бабушка Олега нарезала пайку хлеба, взяла внука с собой и во время этого мрачного шествия кидала кусочки поверженным фашистам. Так делала не только она, и этот урок великодушия маленький Лелик запомнил. А еще, наверное, понял: если не хочешь, чтобы человек повернулся к тебе своей самой худшей стороной, накорми его.
Про то, как Табаков «кормил», в буквальном и переносном смысле, существует десятки историй. Он сам всегда с гордостью рассказывал, что его актеры зарабатывают больше, чем в других театрах, что ветераны получают доплату к пенсии, что на каждого ребенка актерам полагаются дотации. Очень важно: не из государственных денег. Скажут: да чего тут, ему деньги спонсоры мешками несли. Кто-то нес ‒ ведь приятно, когда ты на дружеской ноге с самим Олегом Павловичем. Но он мог позвонить по нужному телефону и сказать: «Это попрошайка Табаков!». Кто-то бы посчитал это ниже своего достоинства. А ему было важнее дело, вернее, качество дела. Сытые люди, по его мнению, не должны были плохо работать.
Табаков не был ангелом. И Маленьким Принцем, безусловно, тоже не был. Но он совершенно точно каждый день, пока мог, приводил в порядок свою планету. Если хотите, вылизывал, как ту самую тарелку. Неслучайно он в назидание своим студийцам самолично мыл туалет.
Он умел договариваться с «капризными розами», а если те его слишком доставали, выдергивал их безжалостно. Он был человеком жестких и жестоких решений, но об их справедливости часто судят те, кто никогда ничего не решал. Всегда любили позлорадствовать над успехами Табакова, над привычками Табакова, над мешочками с едой. Потому что это было на виду.
Актриса Яна Сексте, которая училась у Олега Павловича, а потом играла у него в театре, рассказывала нашему журналу о словах, сказанных Табаковым в очень тяжелый момент ее жизни: «Это тебе в актерскую копилку, в тот чемодан неприятностей, который мы таскаем за собой всю жизнь».
Свой чемодан Табаков никому не показывал. Вообще казалось, что его не было, но очень многим хотелось, чтобы был, и потяжелее. Сейчас, уже не стесняясь Мастера, этот воображаемый чемодан наполняют и наполняют булыжниками. Как тут не вспомнить слова Сальери, которые цитировал сам Олег Павлович: «А что, мы все должны для гения, что ль, жить?»…
Кто там?
В финале «Юбилея ювелира» умирающий герой, давно уж бедняк, преподносит королеве великолепное ожерелье и признаётся, как всю жизнь откладывал для него осколки алмазов, как копил золотую пыльцу. Табаков нам тоже оставил неплохую коллекцию своих учеников, которые теперь возглавляют ряд московских театров. И прекрасно себе работают. Те, кто хочет позлорадствовать по поводу Кирилла Серебренникова, могут не стараться: дело «Седьмой студии» не имеет отношения к «Гоголь-центру», ставшему культовым местом для многих зрителей, и вовсе не только для молодежи.
Всё впереди у Константина Богомолова на Малой Бронной. Совершенно на другую орбиту вывел Театр им. Пушкина Евгений Писарев, которого Табаков ругал за излишнюю мягкость характера. Строит Губернский театр Сергей Безруков. Ну, а у Евгения Миронова и Владимира Машкова соответственно в Театре наций и в Театре Олега Табакова вообще все в полном шоколаде. Даже билеты, стоимость которых равна московской средней пенсии, на премьеру не купишь. Олег Палыч, кстати, был к зрителям гуманнее…
Наверняка все они, те, у которых сейчас есть отдельные кабинеты, персональные водители, секретарши, льстецы и завистники, периодически чувствуют у себя на лбу пушистую лапу с расправившимися коготками и слышат знакомый задушевный голос: «Непрааально ты, дядя Федор, бутерброд ешь!»