Всего лишь 10-е место в советском кинопрокате в 1957 году и “Золотая пальмовая ветвь” Международного Каннского фестиваля в 1958-м — только один из парадоксов этой загадочной картины, названной открытием мирового кинематографа.
Посмотрев кино, руководитель страны Никита Хрущев назвал главную героиню “девушкой легкого поведения”, однако велел выпустить ленту на экраны, чтобы советский народ единодушно заклеймил “негодяйку”. С картиной произошло примерно то, что мы часто наблюдаем в роддоме: одних мамаш выписывают в толпе счастливых родственников и с горой цветов, а другие уносят “кулечек” тихо и в одиночку. А ведь никто не может предсказать, какая личность проклюнется из того или другого младенца.
Вот и “Журавли…” полетели на большой экран безо всякой помпы, ведь Хрущеву не понравилось. Да и зритель долго не мог понять — про что это? Если о любви — почему мало лирических сцен? Если о войне — почему почти не стреляют. И вообще, лица странные, по экрану перебегают всполохи света, как будто играя отдельную роль. Тогда привыкли к другим, понятным фильмам, с разделением героев на плохих и хороших. А над фильмом “Летят журавли” нужно было крепко думать. По счастью, думающие люди не только нашлись, но и со дня премьеры, которая случилась 12 октября 1957 года в кинотеатре “Москва”, только множились и множились. Сегодня эту картину называют одним из самых пронзительных фильмов о любви и о войне. И над ней по-прежнему плачут, как плакали когда-то кинодивы на Каннском фестивале, не обращая внимания на растекшуюся по щекам тушь.
Любовь с первого взгляда
Автор сценария фильма “Летят журавли” — знаменитый советский драматург Виктор Розов. Но это сейчас его пьесы “В добрый час”, “В день свадьбы”, “С вечера до полудня” и многие другие прекрасно известны читающим, смотрящим и театральным людям. А в юности Розов не собирался ничего писать, он хотел стать актером. И в 1934 году покинул родные волжские места ради учебы в московском театральном училище.
Накануне нового, 1936 года, у Виктора было отвратительное настроение — холод, голод, родные далеко. И на приглашение своего друга Вити Баркова отметить Новый год в компании его знакомых Розов поначалу ответил отказом, сослался на то, что даже не в чем пойти. Но Барков подговорил приятеля выпросить пиджак у театрального костюмера. И молодые люди отправились на вечеринку.
Дверь им открыла девушка, которую Виктор Розов описывал так: “Беленькие кудряшки, синее вельветовое платье с коротким рукавчиком, большой кружевной воротник. И огромные сияющие глаза”.
В этот момент Виктор влюбился — на всю жизнь. Тогда никто не мог предсказать, что будущая актриса Наденька Козлова через 10 лет станет его женой, что именно о ней Розов будет думать в разгар войны, сочиняя свою самую первую пьесу “Вечно живые” и придумывая образ Вероники. И что внешность и характер Нади чуть не станут препятствием для триумфальной и роковой роли Татьяны Самойловой.
…В первом же своем бою доброволец Виктор Розов был тяжело ранен. Поврежденная нога чудовищно раздулась от гангрены. Розов лежал в госпитале в палате, куда свозили смертников. Но он не умер и ногу удалось спасти.
Выписался Розов на костылях, понимая, что хромой актер вряд ли кому-то нужен. Но пережитое на войне, и особенно — в госпитале, не давало ему покоя. Люди без рук, без ног, не желавшие жить, молоденькие солдаты, порой дети, умирали у Розова на глазах, падающие с ног медсестры, врачи, находившиеся для своих пациентов правильные слова, — все это просилось на бумагу. И Розов в 1943 году решил поступать в Литературный институт.
Сразу после этого он уехал к отцу в Кострому и там начал сочинять пьесу. Сначала она называлась “Семья Серебрийских”, затем — “Семья Бороздиных”, теперь известна нам как “Вечно живые”.
Эта пьеса, ставшая сценарием фильма “Летят журавли”, любопытна далеко не только судьбой Вероники, вокруг которой скрещивались основные копья. Например, в самом начале Вероника, встречая Бориса у себя дома, говорит: “Выключи радио, там все неправда”, она не доверяет официальным сводкам Совинформбюро. Провожая Бориса на фронт, Бороздины не произносят громких тостов “за Сталина”. Сын драматурга Сергей Викторович Розов рассказывал, что именно так жила семья его отца, они беззаветно верили в светлое будущее, но никогда не славословили вождя.
Еще одна деталь, на которую не сильно обращает внимание современный зритель. Борис идет на фронт добровольцем, хотя у него есть “броня” от завода, как у талантливого конструктора. Получалось, что по официальному призыву на фронт отправлялись, скажем так, не самые способные молодые люди. Но Виктор Сергеевич писал о том, что хорошо знал.
Ну и наконец — Вероника, девушка, которая по сути, предала своего любимого, выйдя замуж за его двоюродного брата. В Веронике были некоторые черты, свойственные Наденьке Козловой. Например, Розов вспоминает, как он сказал ей, что уходит на фронт добровольцем. Надя в этот момент поправляла перед зеркалом волосы. Она кокетливо улыбнулась и спросила: “Да? А какого числа?”.
Вряд ли Розов “желал” себе, чтобы его невеста вышла замуж за другого. Но Наденька в молодости действительно была достаточно легкомысленной. Она вполне могла думать, что если поплотнее закрыть маскировочные шторы, войны как бы и нет, а самое главное событие — это ее день рождения.
Виктор Сергеевич Розов и Надежда Варфоломеевна прожили вместе почти 60 лет. Они воспитали сына Сергея, ставшего театральным деятелем, режиссером, и дочь Татьяну, актрису МХТ им. Чехова. Они были очень разными по характеру и при этом дружной и любящей парой. И не удивительно, что, начиная работу над сценарием к фильму “Летят журавли”, Розов хотел, чтобы исполнительница главной роли внешне была такой, как его Наденька в годы военной юности.
Встреча в монастыре
Студент Литинститута Розов мыкался в поисках хоть какого-то жилья в военной Москве. Оказалось, его родственники жили в здании Зачатьевского монастыря, который тогда был превращен в скопище коммунальных квартир. У родных свободного места не нашлось, но одна из жилиц сдала Розову сундук вместо койки. За своей благодетельницей Виктор ухаживал, когда та тяжело заболела. Одинокая женщина отписала крохотную келью в коммуналке своему постояльцу. Туда Розов привел молодую жену, там родился его первенец Сергей.
Много чего интересного происходило в “Зачмоне” — так обитатели монастыря назвали свой дом. А что же пьеса “Вечно живые”? Она мирно лежала в столе лет 10. Потому что, сочинив ее, Розов отправился, как положено в Главлит, цензурный орган. На следующий день пожилой сотрудник сказал ему: “Я всю ночь читал и плакал, но напечатать это я, сам понимаешь, не могу”.
Только в годы хрущевской оттепели “Вечно живые” были опубликованы. Именно с этой пьесы 15 апреля 1956 года началась история театра “Современник”, тогда еще Студии молодых актеров. В роли Вероники была Светлана Мизери, Бориса играл Олег Ефремов. Сохранилась телеверсия спектакля, где главные “молодые” роли отданы Марине Нееловой и Олегу Далю.
И вот в разгар сотрудничества Розова с будущим “Современником” на пороге монастырской коммуналки появляется дорого одетый человек, с ужасом оглядывается по сторонам и, ни к кому не обращаясь, бормочет: “Наверное, я не туда попал. Мне нужен драматург Розов”. В ответ ему раздалось: “А вон он, суп варит”.
Розов действительно в этот момент колдовал над керосинкой. Гостем оказался знаменитый к тому времени режиссер Михаил Калатозов, снявший, например, “Валерия Чкалова” и комедию “Верные друзья”, где одну из ролей сыграл Василий Меркурьев. Позже в “Журавлях” он сыграет Бороздина-отца.
Калатозов прочитал пьесу в журнале “Театр” и предложил Розову написать сценарий. Кто именно придумал название “Летят журавли”, сказать трудно. Но точно известно, что Розову оно очень понравилось. Одобрил он и выбор на роль Бориса. Его должен был сыграть, пожалуй, самый популярный молодой актер середины 50-х — Алексей Баталов.
Поначалу Калатозов внял просьбам Розова выбрать кудрявую блондинку с огромными наивными глазами на роль Вероники. Чего проще? Тот же Баталов в 1954 году блистательно сыграл в фильме “Большая семья”. Там его герой, рабочий Алексей Журбин, влюбляется в девушку, а та уходит к другому, рожает ребенка вне брака и оказывается матерью-одиночкой. Это вам не наше время. И то, что Алексей Журбин простил неверную и взял ее в жены с чужим ребенком, зрители восприняли на “ура”. Естественно, они тут же мысленно поженили Баталова с его партнершей по фильму Еленой Добронравовой и жаждали продолжения. Поэтому именно Елена первоначально была утверждена на роль Вероники.
Однако то ли сам Калатозов, то ли оператор будущей картины Сергей Урусевский случайно увидели эпизод из фильма “Мексиканец”, где играла никому не известная Татьяна Самойлова. То есть как актриса она была тогда никто, а вообще Таня дочь знаменитого актера Евгения Самойлова и молодая жена красавца Василия Ланового. Привлекла Калатозова и Урусевского необычная скульптура лица Татьяны, ее “несоветскость”, загадочные глаза, угловатая пластика.
Самойлова была для Розова как снег на голову. Он был очень недоволен выбором актрисы. Не нравилось ему и то, что из пьесы уходили одни персонажи, на первый план выдвигались другие, появлялись сюжетные линии, которых не было в пьесе. Розов, впервые в жизни писавший сценарий, часто огорчался. Но в конце концов он сказал Самойловой: “Таня, вы меня победили”.
Одна на всех, мы за ценой не постоим
В тот момент Самойлова и так знала, что она победила всех. Но какой ценой! Оператор фильма Сергей Урусевский не щадил ни себя, ни актеров. Он считал, что надо либо снимать на высшем уровне, либо никак. А Калатозов, который начинал оператором, был с ним полностью согласен.
О том, сколько оригинальных приспособлений придумано Урусевским для таких эпизодов, как пробег Бориса по лестнице или сцена его смерти, когда кружатся березы в прощальном танце, давно ходят легенды. Вот как писал об этом Баталов: “Само по себе техническое изобретение тоже очень важно, и другие операторы обычно за такие вещи долго получают какие-то дивиденды. Урусевского это совершенно не интересовало. Его интересовала идея. И не в том была идея, что крутились березы, а в том, что Урусевский впервые в мировом кино поставил себе задачу изобразить смерть, показав не упавшего героя, его лицо, а изнутри человека, изобразить смерть человеческого мозга”.
Многие наверняка помнят сцену, когда Вероника выбирается из бомбоубежища и птицей летит в дом, где остались родители. Она распахивает дверь, за которой уже ничего нет. Этот эпизод снимался в доме под снос. Сами по себе съемки были потенциально опасны для всех членов группы. Но Самойловой приходилось бежать еще в едком дыму, в течение нескольких часов. В какой-то момент она просто упала в обморок.
На съемках этого фильма у актрисы обострились проявления туберкулеза, которым она заболела еще девочкой во время войны. И хотя впоследствии на площадке дежурила “скорая помощь”, Татьяна не отказалась ни от одного эпизода, ни от одной идеи Урусевского.
У Самойловой и Баталова сложились очень хорошие отношения. Только Алексей знал, что, получив приглашение в “Летят журавли”, Татьяна решилась на аборт. Потом выяснилось, что у нее должны были родиться близнецы. Во многом из-за этого ее брак с Лановым в конце концов распался.
Когда была отснята знаменитая сцена, где Вероника сначала хочет покончить с жизнью, а потом спасает ребенка из-под колес, актриса долго рыдала навзрыд. Все списали это на нервные перегрузки, но только Баталов понял: Таня оплакивает своих нерожденных детей.
У самого Алексея был момент, когда он мысленно навсегда распрощался с карьерой актера. Снимали эпизод, когда Борис Бороздин бьет солдата, оскорбившего Веронику. Завязывается драка. Баталов упал лицом в реку, а под водой были скрыты побеги деревьев. Его лицо превратилось в сплошное месиво. Пришлось ждать месяц, пока актер смог снова выйти на съемочную площадку.
“КаННуть” в историю
“Летят журавли” является единственным советским полнометражным художественным фильмом, получившим главный приз Каннского фестиваля — “Золотую пальмовую ветвь”. Но эту ситуацию можно примерно описать ахматовскими строчками “Когда б вы знали, из какого сора растут стихи..”. Совершенно случайно на съемках оказался 20-летний оператор из Франции Клод Лелуш. Сейчас весь мир знает его фильм “Мужчина и женщина”. А тогда молодой человек добыл туристическую визу в СССР и скрытой камерой снимал документальную картину о непонятной стране. Говорят, что он даже попросился поработать ассистентом у Урусевского на пару дней.
В его присутствии снималась сцена пробега Бориса по лестнице в квартиру Вероники. Вся “лестница” в три этажа была выстроена в павильоне “Мосфильма”. Посередине располагался огромный железный столб, по которому Урусевский в люльке двигался туда-сюда. Но даже не это поразило Лелуша, а просмотр отснятых кадров, эксперименты Урусевского со светом, которые потом в мировом кинематографе называли “изобретением светового грима”.
Вернувшись на родину, Лелуш умудрился добраться по телефону до директора Каннского фестиваля Робера Фавра лё Бре и буквально умолил его посмотреть новый советский фильм.
Не надо думать, что до этого наши картины никогда не ездили в Канны. Ездили, и даже получали призы, но “по направлениям”. Например, та же “Большая семья” с участием Баталова получила приз за актерский ансамбль. Поэтому не было особых проблем попросить у советских кинематографистов копию “Журавлей”. Однако к тому времени картина получила клеймо от Хрущева, который считал: девушка, не дождавшаяся солдата с войны, сами знаете кто. И послали — от греха подальше — плохую копию.
На фестивале произошло небывалое. Жюри потребовало показать картину второй раз, смакуя гениальные кадры Урусевского. А Татьяна Самойлова стала “невестой Канн”. Ей бросали на плечи норковую шубу, ею восхищался Пикассо, ей вручили специальную премию “Самой скромной и очаровательной актрисе”. Никто не знал, что Самойлову собирали за границу всем миром. Кто одолжил платье, кто туфли, опять же, кое-что отыскали в театральных костюмерных.
Татьяне Самойловой следовало одно приглашение за другим, из западной Европы и даже из Голливуда. Советские киноначальники отвечали: “Она занята” или “Она болеет”. И накаркали. Всю жизнь Татьяна Евгеньевна страдала от приступов “душевной” болезни, несколько раз лечилась в психиатрической больнице. Триумф и трагедия сопровождали ее постоянно. И умерла она роковым образом — в день своего 80-летия.
…Давно с нами нет Меркурьева и Самойловой, Калатозова и Баталова, Розова и Урусевского, многих других, благодаря которым был создан, спасен и вознесен на причитающуюся ему высоту этот фильм. А журавли как летели, так и летят — для все новых поколений зрителей.
